Казанская улица дом 10 отмечен памятной доской с надписью «В этом доме родился в 1865 году и жил по 1928 год выдающийся композитор и музыкальный деятель Александр Константинович Глазунов».
Этот дом принадлежал отцу композитора Константину Ильичу Глазунову, но был им куплен позднее, чем упоминавшиеся дома Глазуновых № 6 и 8.
История его начинается с 1730-х годов. В 1738 году резчик Адмиралтейского ведомства Григорий Федоров сын Татаринов продал свой двор «за Мьею-рекой в 1-й Переведенской улице» Андрею Филипову сыну Филипову, придворному фурейтору
(наверное, форейтор, с немецкого языка, верховой, сидящий на одной из передних лошадей в упряжке четверней или шестерней. — Авт.). В 1742 году уже новый владелец (также придворный служитель — поваренный ученик Артемей Спиридонов) продал участок петербургскому купцу Икиму Филиповичу Федюкову, сын которого Андрей Якимович несколько раз закладывал дом, по все же выкупал, и только уже его сын Степан Андреевич Фе-дюков в 1787 году продал каменный дом с деревянными строениеми во дворе купцу Семену Савельевичу Лаврову. Следующими владельцами более пятидесяти лет были купцы: Иван Петров и его наследники, Петр Одуевцев и затем Иоганн-Эрнест Данишевский и его сын Эрнест Иванович.
С 1854 года владельцем дома стал Константин Ильич Глазунов. В 1875-1876 годах академик архитектуры Густав Барч, на ;)тот раз совместно с Василием Константиновичем Кенелем, перестроил дом Глазунова, полностью измененив отделку фасада. Все четыре этажа здания оформлены поперечным рустом, на правом краю 3-го этажа появился эркер. На первом л аже дверные и оконные проемы не имеют обрамления, на нерхних этажах наличники дополняют замковые камни или сандрики. Пояски с узорной лепкой тянутся между 2-м и 3-м ; п ажом и под карнизом. Светлые детали выделяются на фоне основного цвета стен и все вместе создает облик жилого дома с комфортабельными квартирами.
Как во всяком доходном доме, здесь сдавались квартиры и помещения для мастерских и магазинов. В 1870-х годах в доме Глазунова был чайный магазин «Корещенко», находившийся наверняка на 1-м этаже лицевой части дома. Однако на
обширном дворовом пространстве домов №8 и №10 находились четырехэтажные и пятиэтажные флигели, помещения в которых занимали различные предприятия. Прежде всего типография, принадлежавшая самим Глазуновым. Она была основана еще в 1803 году, в 1862 году ее дополнила словолитня, к которой работали 4 скоропечатные машины, 4 ручные и грудились 75 рабочих.Некоторые из работников типографии жили в домах Глазуновых. Так, в 1867-1868 годах в квартире №76 одного из дворовых флигелей жил наборщик Алексей Петрович Леонов.
В этом доме в 1862 Ф. Бинч создал предприятие, названное в объявлениях фабрикой, выпускавшее железные умы-мальные столы, цинковые ванны, вентиляторы, маслобойни, гадки и клетки для птиц.
Сам владелец Константин Ильич Глазунов с семьей занимал в своих домах квартиру из 16 комнат, для чего на третьем п аже была пробита стенка между зданиями. С этой квартирой снизана жизнь его сына — крупнейшего русского композитора Александра Константиновича Глазунова.
Родился Александр Глазунов еще в старом трехэтажном доме, когда дом перестраивался, ему было 10 лет. В это время он уже занимался музыкой. Этому способствовало то, что родители были музыкальны. Константин Ильич сам играл на рояле и на скрипке, его жена Елена Павловна — хорошая пианистка. С 9 лет Александр начал занятия на фортепиано у II, Г Холодковской. Глазунов вспоминал: «В доме у нас много играли, и я твердо запомнил все исполнявшиеся пьесы. Нередко ночью, проснувшись, я восстанавливал до мельчайших подробностей то, что слышал раньше». В 13 лет он играл уже tie только на фортепиано, но и на скрипке и виолончели. До 12 /ют общее образование было домашним, а в 1877-1883 годах он учился во 2-м петербургском реальном училище. В это и рем я Елена Павловна пригласила заниматься с Александром композиторов из круга «Могучей кучки» Милия Алексеевича Балакирева и Николая Андреевича Римского-Корсакова. Dials'мои рано начал сочинять музыку. В 1882 году в Дворянском «обрании прозвучала «Первая симфония» семнадцатилетнего композитора, имевшая большой успех. О сочинении Глазуно-иа иысоко отозвались П. И. Чайковский, В. В. Стасов. В 1884 I < >ду Глазунов отправился в путешествие по Европе. В Герма-н и и произошло его знакомство с Ференцем Листом. После
Тынянова была удачливой, он стал знаменитым. Ему дали новую квартиру на улице Плеханова, недалеко от Казанского собора.... Улица тихая, темная, квартира старая петербургская — большая и тоже темная. Из окна кабинета было видно, как рано зажигают желтое электричество в других петербургских квартирах...Тынянов с огнем сидел долго, он работал над Пушкиным...» Писал Тынянов роман с увлечением, но работать ему становилось все труднее. У него начала развиваться неизлечимая болезнь — рассеянный склероз, мешавшая ему передвигаться. Помогал Тынянову Ираклий Андронников, по просьбе Юрия Николаевича он искал материалы в архивах, в библиотеках.
Когда началась Великая Отечественная война, Тынянову предложили эвакуироваться. В августе 1941 года его отправили в Ярославль. В связи с ухудшением здоровья в апреле 1943 года Юрия Николаевича перевезли в Москву в Кремлевскую больницу, где он скончался.
Квартира, где жил Ю. Н. Тынянов связана еще с одним интересным именем — в 1960-е годы здесь жил Владимир Григорьевич Адмони, лингвист, переводчик, литературовед.
Его отец, видный юрист Григорий Яковлевич, носил двойную фамилию — Адмони-Красный, но не следуя революционной моде 1920-х годов называть все «красным», а просто перевел фамилию «Адмони» с древнееврейского языка, на котором это и означает «красный». Двойную фамилию он передал своим сыновьям — композитору Иоганну Григорьевичу и филологу Владимиру Григорьевичу.
Владимир Адмони в 1930 году окончил отделение иностранных языков Ленинградского педагогического института им. Герцена, после чего занимался преподавательской работой. Основная сфера его интересов — немецкий язык, немецкая и скандинавская литература, он переводил Г. Ибсена, Б. Бьерн-сона. В 1941-1942 годах его блестящее знание немецкого языка использовалось Политуправлением Ленинградского фронта для создания агитационных антифашистских материалов. В 1942 году после первой голодной блокадной зимы Адмони
был эвакуирован в Ташкент, а по возвращении в Ленинград снова занялся преподавательской деятельностью в 1-м Ленинградском педагогическом институте, будучи уже профессором, доктором наук. В конце 1940-х годов во время борьбы с так называемым космополитизмом около двух лет Владимир Гри-горьевич не работал, но затем снова вернулся в институт им. Герцена, где возглавил кафедру германской филологии.
В 1964 году В. Г. Адмони выступал свидетелем на суде по делу Иосифа Бродского, пытаясь защитить право поэта пшбодно заниматься творчеством. Сам Владимир Григорь-14!ич выпустил несколько поэтических сборников, в одном и,| которых в четырех строках как бы подвел итог своей жизни:
Я не был сослан, я не был Зеком.
Я просто жил на острие ножа,
Своею жизнью мало дорожа.
И, кажется, остался человеком.
(Совместно с женой Тамарой Исааковной Сильман, также профессором педагогического института им. Герцена, он написал мемуары под названием «Мы вспоминаем».
Этот дом принадлежал отцу композитора Константину Ильичу Глазунову, но был им куплен позднее, чем упоминавшиеся дома Глазуновых № 6 и 8.
История его начинается с 1730-х годов. В 1738 году резчик Адмиралтейского ведомства Григорий Федоров сын Татаринов продал свой двор «за Мьею-рекой в 1-й Переведенской улице» Андрею Филипову сыну Филипову, придворному фурейтору
(наверное, форейтор, с немецкого языка, верховой, сидящий на одной из передних лошадей в упряжке четверней или шестерней. — Авт.). В 1742 году уже новый владелец (также придворный служитель — поваренный ученик Артемей Спиридонов) продал участок петербургскому купцу Икиму Филиповичу Федюкову, сын которого Андрей Якимович несколько раз закладывал дом, по все же выкупал, и только уже его сын Степан Андреевич Фе-дюков в 1787 году продал каменный дом с деревянными строениеми во дворе купцу Семену Савельевичу Лаврову. Следующими владельцами более пятидесяти лет были купцы: Иван Петров и его наследники, Петр Одуевцев и затем Иоганн-Эрнест Данишевский и его сын Эрнест Иванович.
С 1854 года владельцем дома стал Константин Ильич Глазунов. В 1875-1876 годах академик архитектуры Густав Барч, на ;)тот раз совместно с Василием Константиновичем Кенелем, перестроил дом Глазунова, полностью измененив отделку фасада. Все четыре этажа здания оформлены поперечным рустом, на правом краю 3-го этажа появился эркер. На первом л аже дверные и оконные проемы не имеют обрамления, на нерхних этажах наличники дополняют замковые камни или сандрики. Пояски с узорной лепкой тянутся между 2-м и 3-м ; п ажом и под карнизом. Светлые детали выделяются на фоне основного цвета стен и все вместе создает облик жилого дома с комфортабельными квартирами.
Как во всяком доходном доме, здесь сдавались квартиры и помещения для мастерских и магазинов. В 1870-х годах в доме Глазунова был чайный магазин «Корещенко», находившийся наверняка на 1-м этаже лицевой части дома. Однако на
обширном дворовом пространстве домов №8 и №10 находились четырехэтажные и пятиэтажные флигели, помещения в которых занимали различные предприятия. Прежде всего типография, принадлежавшая самим Глазуновым. Она была основана еще в 1803 году, в 1862 году ее дополнила словолитня, к которой работали 4 скоропечатные машины, 4 ручные и грудились 75 рабочих.Некоторые из работников типографии жили в домах Глазуновых. Так, в 1867-1868 годах в квартире №76 одного из дворовых флигелей жил наборщик Алексей Петрович Леонов.
В этом доме в 1862 Ф. Бинч создал предприятие, названное в объявлениях фабрикой, выпускавшее железные умы-мальные столы, цинковые ванны, вентиляторы, маслобойни, гадки и клетки для птиц.
 |
| казанская ул 10 санкт петербург |
Сам владелец Константин Ильич Глазунов с семьей занимал в своих домах квартиру из 16 комнат, для чего на третьем п аже была пробита стенка между зданиями. С этой квартирой снизана жизнь его сына — крупнейшего русского композитора Александра Константиновича Глазунова.
Родился Александр Глазунов еще в старом трехэтажном доме, когда дом перестраивался, ему было 10 лет. В это время он уже занимался музыкой. Этому способствовало то, что родители были музыкальны. Константин Ильич сам играл на рояле и на скрипке, его жена Елена Павловна — хорошая пианистка. С 9 лет Александр начал занятия на фортепиано у II, Г Холодковской. Глазунов вспоминал: «В доме у нас много играли, и я твердо запомнил все исполнявшиеся пьесы. Нередко ночью, проснувшись, я восстанавливал до мельчайших подробностей то, что слышал раньше». В 13 лет он играл уже tie только на фортепиано, но и на скрипке и виолончели. До 12 /ют общее образование было домашним, а в 1877-1883 годах он учился во 2-м петербургском реальном училище. В это и рем я Елена Павловна пригласила заниматься с Александром композиторов из круга «Могучей кучки» Милия Алексеевича Балакирева и Николая Андреевича Римского-Корсакова. Dials'мои рано начал сочинять музыку. В 1882 году в Дворянском «обрании прозвучала «Первая симфония» семнадцатилетнего композитора, имевшая большой успех. О сочинении Глазуно-иа иысоко отозвались П. И. Чайковский, В. В. Стасов. В 1884 I < >ду Глазунов отправился в путешествие по Европе. В Герма-н и и произошло его знакомство с Ференцем Листом. После
Тынянова была удачливой, он стал знаменитым. Ему дали новую квартиру на улице Плеханова, недалеко от Казанского собора.... Улица тихая, темная, квартира старая петербургская — большая и тоже темная. Из окна кабинета было видно, как рано зажигают желтое электричество в других петербургских квартирах...Тынянов с огнем сидел долго, он работал над Пушкиным...» Писал Тынянов роман с увлечением, но работать ему становилось все труднее. У него начала развиваться неизлечимая болезнь — рассеянный склероз, мешавшая ему передвигаться. Помогал Тынянову Ираклий Андронников, по просьбе Юрия Николаевича он искал материалы в архивах, в библиотеках.
Когда началась Великая Отечественная война, Тынянову предложили эвакуироваться. В августе 1941 года его отправили в Ярославль. В связи с ухудшением здоровья в апреле 1943 года Юрия Николаевича перевезли в Москву в Кремлевскую больницу, где он скончался.
Квартира, где жил Ю. Н. Тынянов связана еще с одним интересным именем — в 1960-е годы здесь жил Владимир Григорьевич Адмони, лингвист, переводчик, литературовед.
Его отец, видный юрист Григорий Яковлевич, носил двойную фамилию — Адмони-Красный, но не следуя революционной моде 1920-х годов называть все «красным», а просто перевел фамилию «Адмони» с древнееврейского языка, на котором это и означает «красный». Двойную фамилию он передал своим сыновьям — композитору Иоганну Григорьевичу и филологу Владимиру Григорьевичу.
Владимир Адмони в 1930 году окончил отделение иностранных языков Ленинградского педагогического института им. Герцена, после чего занимался преподавательской работой. Основная сфера его интересов — немецкий язык, немецкая и скандинавская литература, он переводил Г. Ибсена, Б. Бьерн-сона. В 1941-1942 годах его блестящее знание немецкого языка использовалось Политуправлением Ленинградского фронта для создания агитационных антифашистских материалов. В 1942 году после первой голодной блокадной зимы Адмони
был эвакуирован в Ташкент, а по возвращении в Ленинград снова занялся преподавательской деятельностью в 1-м Ленинградском педагогическом институте, будучи уже профессором, доктором наук. В конце 1940-х годов во время борьбы с так называемым космополитизмом около двух лет Владимир Гри-горьевич не работал, но затем снова вернулся в институт им. Герцена, где возглавил кафедру германской филологии.
В 1964 году В. Г. Адмони выступал свидетелем на суде по делу Иосифа Бродского, пытаясь защитить право поэта пшбодно заниматься творчеством. Сам Владимир Григорь-14!ич выпустил несколько поэтических сборников, в одном и,| которых в четырех строках как бы подвел итог своей жизни:
Я не был сослан, я не был Зеком.
Я просто жил на острие ножа,
Своею жизнью мало дорожа.
И, кажется, остался человеком.
(Совместно с женой Тамарой Исааковной Сильман, также профессором педагогического института им. Герцена, он написал мемуары под названием «Мы вспоминаем».
Комментариев нет:
Отправить комментарий